Название: «Поцелуй вейлы»
Фандом: Гарри Поттер
Автор: Abyssian
Пейринги: Гарри/Драко, Рон/Драко, Блейз/Гарри, Блейз/Драко, Захария Смит/Драко и другие
Рейтинг: PG-13
Состояние: макси, в процессе
Саммари: Драко Малфой-вейла. Узнав, что его партнером является Поттер, он решает избавиться от наследия. Но изменить судьбу не так-то просто…К тому же, в семье Малфоев, есть легенда, связанная с юношей-вейлой.
Предупреждение: возможный ООС, AU, AV, действие фанфика начинается по окончанию пятого курса, следовательно – по завершению пятой книги Роулинг «Гарри Поттер и Орден Феникса», размещение запрещено, смерть одного из персонажей, Гарри Поттер Хогвартс.
Права: все принадлежит Джоан Роулинг.
Начало искать здесь: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11,12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 29, 30, 31, 32, 33, 34, 35, 36, 37, 38, 39, 40,
41, 42, 43, 44, 45, 46, 47, 48, 49, 50, 51, 52, 53, 54, 55, 56, 57, 58, 59, 60, 61, 62, 63, 64, 65, 66, 67, 68, 69, 70, 71, 72, 73, 74, 75, 76,
Глава 77. История Годрика. Часть третья.
Если кто и смущал Гарри в воспоминаниях Гриффиндора, так это Ровена Рейвенкло. Она чем-то напомнила ему женщину в маске, которую он увидел во время комы, после того, как принял боль от ранения Блейза на себя. Впрочем, была и еще одна причина, по которой Основательница, занимавшая в воспоминаниях Годрика не слишком много места, внушала ему беспокойство.
Два года назад дядя Вернон решил украсить коттедж Дурслей «под старину» и привез откуда-то — он утверждал, что из Египта — статую темноволосой девушки. Вкус у Вернона был ужасный, и даже дорогостоящая реставрация статуи не помогла. Гарри вскоре привык, выходя из дома, не смотреть в ее сторону. Несмотря на то, что статуя не содержала в себе магии – это Поттер мог утверждать уверенно, — в ней было что-то жестокое, злое и… живое. Вместе с тем, на взгляд обычных людей, статуя была невероятно красива. Но, чем больше Гарри смотрел на нее, тем больше ему казалось, что приближаться к ней опасно, даже волшебнику.
Красота Ровены имела сходство с той статуей – холодной и зловещей. Но, кажется, Годрик совсем этого не замечал, или не придавал значения. Даже следующее видение не заставило Гриффиндора изменить свое отношение к «сестре» Салазара.
…Годрик прошел по длинному коридору, освещенному факелами, и остановился перед дверью, у которой ему низко поклонились две девушки-служанки:
— Ваша милость, она ждет вас.
Распахнув дверь, Годрик застыл на пороге. Гарри последовал его примеру. Уж очень странная нарисовалась перед ними картина.
Ровена Рейвенкло с распущенными длинными темными волосами, стояла к ним спиной. Ее плечи секунду назад покрывала лиловая атласная мантия. Но, стоило Годрику открыть дверь, как накидка упала к ногам Ровены, открыв для любопытных глаз нагое тело изумительно красивой женщины.
Гарри покраснел и порадовался, что в чужих воспоминаниях он – не более чем призрак. А вот Годрику, на которого Поттер перевел взгляд, чтобы успокоиться, приходилось несладко. На мгновение Гарри подумал, что тот сейчас сбежит, потому что он бросил быстрый взгляд в сторону двери и сделал шаг назад:
— Должно быть, произошло недоразумение. Умоляю меня простить, леди Ровена, считайте, что я ничего не видел. Мне просто сказали, что вы хотите со мной поговорить.
Вскинув тонкую изящную руку, унизанную браслетами, Ровена очень медленно повернулась, чуть поведя плечом, и, наконец, бархатным голосом ответила:
— Здесь не было ошибки, сэр Годрик. Я действительно звала вас. После турнира и того подарка, что вы сделали моего драгоценному брату, я хотела еще раз спросить вас – не приготовили ли вы сюрприз и для меня? Из ваших рук я приняла бы любой подарок, Годрик.
Обнаженная грудь, почти бронзовая в свете огоньков камина, волнующе качнулась. Вместо ответа, Гриффиндор только чуть усмехнулся, подошел к Ровене, старательно отводя глаза в сторону, и наклонился, подхватив с пола тонкую ткань:
— Тот подарок, что я делаю вам, по-своему бесценен. Я дарю вам, Ровена, свое безграничное уважение и почтение, как сестре мое лучшего друга.
С этими словами он распрямился и накинул мантию на обнаженные плечи девушки.
Темные глаза Ровены вспыхнули яростным пламенем. Когда она обернулась, то еще сильнее напомнила Гарри ту статую.
Годрик отступил на два шага назад, и Ровена притворно вздохнула:
— Моему брату так повезло, я даже завидую. Впрочем, вы же не думаете, что сможете уйти просто так? Что, если, оскорбленная вашей холодностью, я закричу? Мой брат поверит мне, а не вам, если я скажу, что вы хотели меня обесчестить и прокрались в мои покои.
— Вы любите своего брата, я это вижу по вашим глазам. Вы не станете делать подобных глупостей. – Годрик сказал это, глядя ей в лицо, и девушка была вынуждена отвести взгляд.
— Конечно, я люблю своего брата.
Услышав ее ответ, Годрик улыбнулся, отвесил поклон и поспешил ретироваться.
…Не успев вволю позлиться на коварных женщин, Гарри окунулся в новое видение.
На этот раз он оказался на ровной площадке, окруженной деревьями, ветви которых не скрывали виднеющихся вдалеке зеленых холмов. Гарри стоял рядом с Салазаром, сидевшим на бортике бассейна с фонтаном. На его кружевной белой рубашке остались слезы брызг. Перед ним находился холст, на который юноша наносил первые штрихи будущей картины с помощью кусочка угля.
Вдруг послышался голос Годрика:
— Опять рисуешь в одиночестве?
— Это помогает мне сосредоточиться и отвлечься от дурных мыслей, — Салазар ответил холодно, но, при виде Годрика, его лицо просияло. Кажется, он был совсем не против компании Гриффиндора.
-Тогда нарисуй меня!
— Нет, я уже говорил тебе, что не рисую других людей.
— Почему?
— Тебя действительно это интересует? Ну ладно, мы здесь одни, и я расскажу тебе. Когда-то я нарисовал своих настоящих родителей, а спустя пару месяцев они погибли от эпидемии чумы. С тех пор я не рисую людей.
Годрик заслонил своей могучей фигурой половину красивых холмов и развел руки в стороны:
— А я хочу, чтобы сегодня ты нарисовал меня. Отбросьте свои глупые предрассудки, сэр Салазар!
Слизерин собирался что-то возразить, но потом какая-то мысль заставила его улыбнуться:
— Хорошо, встань вон там, и я тебя нарисую. – Салазар указал в сторону, где был лес, и Годрик перестал загораживать холмы. Для вида он даже достал чистый лист пергамента.
Гарри с интересом ожидал, что на пергаменте появится волшебный портрет Годрика, но вместо этого там снова замаячили деревья и холмы. Салазар, похоже, собирался закончить пейзаж, а Годрика просто обманул.
В какой-то момент «модель» стала клевать носом. Когда Гриффиндор, в очередной раз, ущипнул себя за руку, чтобы не заснуть, он вдруг заметил, что Слизерин даже и не смотрит в его сторону.
— Покажи-ка, что ты там нарисовал!
Блондин на секунду растерялся и постарался поспешно спрятать эскиз. Но не тут-то было, Годрик оказался быстрее и проворнее. Заметив, что его надули, мужчина лишь широко ухмыльнулся:
— А за обман придется расплачиваться. – С этими словами он вдруг шутливо повалил Салазара спиной прямо в полный прозрачной воды фонтан, упав за ним следом.
Когда светловолосый юноша, фыркая, вынырнул из кристально-чистой воды, то заметил, что его запястья схвачены в плен твердой рукой Годрика и заведены высоко над головой.
Слизерин нахмурился:
— Мне, кажется, стоит тебе напомнить о приличиях. И поставить некоторые рамки, когда ты не должен касаться меня. Залезать в фонтан в одежде для аристократа несколько странно… Впрочем, для тебя это — норма жизни, как я мог забыть.
— Да-да, я – деревенщина, и слышал об этом тысячу раз. Ты совсем не умеешь отдыхать, Салазар, даже в такую жару. Хочешь наказать меня за то, что я теряю из-за тебя голову, всякий раз, как вижу? Ну, так нарисуй мой портрет…
— Ни за что, — блондин тряхнул серебристыми волосами, кажется, начиная получать удовольствие от своего неловкого положения, и прижался к Годрику еще теснее…
Гарри, который уже видел их первый поцелуй, против воли надеялся подсмотреть что-нибудь еще. В конце-концов, эти двое ужасно напоминали его и Драко, но они держались друг с другом гораздо искреннее и откровеннее. Между ними не лежали пять лет школьной вражды…
Но, увы, не успев ощутить всю радость чужой любви, Гарри снова переместился в потоке воспоминаний.
