Уизли фанфики. Поцелуй вейлы, глава 37

Драко Малфой встретил новых посетителей больничного крыла мрачным взглядом. Его настроение стало еще хуже, едва он заметил  очередного Уизли. Да уж, друзья Поттера и его преданные фанаты не дремлют. А вот к Драко никто так и не заглянул, кроме хаффлпаффлца. Но разве это считается? Конечно, он сам  разрешил Захарии находиться рядом, да и желание уязвить  Поттера, на которого с утра устроила охоту  Уизлетта, было велико. Но где же Панси? В обществе слизеринки, пересказывающей  свежие сплетни, дышалось куда легче, чем в гриффиндорской компании…

   — Драко, а  твоя подруга, Панси Паркинсон,  просила передать, что очень сожалеет, но пока не сможет тебя навестить. Видишь ли, она подхватила простуду, и мадам Помфри запретила ей даже приближаться к больничному крылу. Но, не волнуйся, медсестра дала ей хорошие зелья. —  Словно в ответ на его мысли, произнесла Гермиона, после того, как ее первая радость от встречи с Поттером прошла.  Кстати, от внимания Драко не укрылось, что Уизли обнял своего друга как-то очень принужденно, и почти ничего не сказал. Зато сию минуту рыжий  откровенно пялился в его, Драко, сторону, и вид у него при этом далек от нормального.

 Малфой почувствовал, как по спине пробежал холодок. Подавив плохое предчувствие,  он  ответил, демонстративно глядя только на Грейнджер:

— Спасибо, что сообщила о здоровье Панси. Ну, а теперь,  после того как неразлучное трио снова вместе, я могу немного отдохнуть. А вы — продолжайте общаться, только не слишком  шумите… — Драко повернулся к гостям спиной и закутался в одеяло.  Какое унижение – предстать перед своими давними недругами в больничной пижаме. И всем этим он, разумеется, обязан Мальчику-Который-Выжил.

— Что с ним? – тихо  спросила Гермиона у Гарри. Тот осторожно ответил:

— Просто Джинни опять учудила. Она привела сюда Криви, и, тот, естественно, начал снимать…

— Вот глупая девчонка! Я же просила ее к вам не лезть! А Криви… Не беспокойся, Гарри, я заберу у него колдографии. Тоже мне, папарацци нашелся… — возмутилась староста Гриффиндора.

«Похоже, Поттер чувствует  себя виноватым в том, что Уизлетта обвела его вокруг пальца», — злорадно  подумал Малфой.

Он закрыл глаза, собираясь немного подремать, но тут гриффиндорцы в один голос воскликнули:

— Эй, Малфой, есть разговор!

Кажется, они не собирались оставить его в покое. То ли решили больше не вспоминать прошлое, то ли прониклись мужеством, проявленным слизеринцем, когда он спасал  их бесценного Избранного.

— Малфой, мы понимаем, что за один день не исправить всего того, что было между нами.  Но мы волновались не только за Гарри, но и за тебя. И мы очень благодарны тебе за спасение нашего друга. И нам действительно жаль, что твои родители мертвы, хоть наше сочувствие тебе ничем и не поможет, — на одном дыхании выпалила Грейнджер.

Малфой подоткнул спину подушкой и устроился поудобнее, так, чтобы  оказаться лицом к трио. Ох, как  ему лень было сейчас разговаривать, да и после того, что устроила  Уизли-младшая, общаться с гриффиндорцами совершенно не хотелось. И все же Драко попытался ответить пусть кратко, но вежливо:

— Те, кто дорог Гарри,  — мне не враги. Иначе я не позволил бы вам прийти на вечеринку  в честь партнерства. Защищать Поттера – моя обязанность, потому что вейла без своего партнера не выживет…Так что, не нужно благодарностей, тем более, Гарри оказался  в мире магглов из-за меня. И, чтобы вы меня не жалели,  скажу честно, надеясь на вашу порядочность, – мои родители живы, но где они, я не знаю. Мы выяснили это в Бартсе. – Вспомнив о  присутствии Смита, Драко бросил в его сторону многозначительный взгляд, мол, все, что сказано здесь и сейчас – секрет.

Решив, что лимит общения на сегодня исчерпан, Малфой собирался попрощаться с  Захарией, сказав, что устал и хочет отдохнуть, но тут  вмешался Уизли.  Драко с удивлением наблюдал, как рыжий дрожащей рукой протянул ему  стеклянную баночку с непонятным содержимым:

— Я  принес тебе заживляющую  мазь, которую моя мама делает сама,  из  лекарственных трав. Благодаря ей раны быстрее затягиваются… Так что бери, Малфой, надеюсь, тебе полегчает, и, вместе с болью от ран, исчезнет и твоя язвительность, — голубые глаза Рона смотрели на Драко с вызовом и неясным беспокойством. Подавив чувство, что банку надо взять, и, может, даже поблагодарить, Малфой выпрямился, и ответил почти  одновременно с Грейнджер,  которая удивленно сказала:

— А я думала,  ты принес лекарство Гарри.

— Уизли, ты считаешь, что в больничном крыле мало лекарств? С каких пор ты разбираешься в колдомедицине? Что, если я намажусь твоей мазью, а она вызовет аллергию? Впрочем, думаю, в этом случае, ты первый обрадуешься…

 Рон отшатнулся, словно получив пощечину. Его голос дрогнул:

— Зачем ты так? Тебе наплевать, что чувствуют другие люди?  Это можно было перенести, когда ты также относился и к Гарри, но сейчас…Я, правда, хотел, как лучше…

 — Какое мне дело до тех, кто мне неприятен? С какой стати я должен  испытывать вину? — Драко начал злиться. Все же гриффиндорцы могли довести своими вопросами до белого каления. Ну, скажите, с чего вдруг к нему прицепился  рыжий подпевала Поттера?

Малфой почувствовал легкое головокружение, и, не справившись с нахлынувшим на него раздражением,  и противной дрожью, пробежавшей по телу, резко ответил:

— Что хорошего сделали для меня Уизли, чтобы я вел себя как Хельга Хаффлпафлл? Ой, прости Смит…Но эти Уизли и грязнокровки…Я всю жизнь их ненавижу, и только пару лет назад  узнал причину этой  неприязни…

 — Узнал, говоришь?  – На этот раз Рона опередила его подруга. Она встала, скрестив на груди руки, и смерила Драко одним из своих фирменных взглядов, от которых впечатлительные первокурсники лишались дара речи.

 Малфой немного растерялся. Он и не думал, что ненароком выболтнет то, что скрывали несколько поколений его предков, да и ситуация была не та, чтобы делиться воспоминаниями.

— Может, забудем о том, что я только что сказал? Уизли, прости, но у меня пока не получается   с тобой нормально разговаривать. Может, со временем,  а сейчас…

— А сейчас ты расскажешь нам, что имеешь против магглорожденных и семьи Уизли! – Грозно нависла над Драко Гермиона, — И не думай, что тебе удастся хлопнуться в обморок и уйти от разговора. Мы все равно докопаемся до истины, с твоей помощью или нет! Верно, Рон?

 Малфой взглянул на рыжего, и в горле отчего-то пересохло. Никогда прежде Уизли не был  настолько бледным и мрачным. Драко на мгновение стало страшно.

— Я хочу знать, за что Малфой ненавидит  мою семью, — одними губами произнес Рон, но, в наступившей тишине, эти слова прозвучали отчетливо.

   Драко подавил вздох.  Да, видимо, ему придется рассказать. И на Поттера рассчитывать не приходится: тот сидит, словно на иголках, не отводя от друга взволнованного взгляда.

— Как я и думал, Уизли, от тебя скрыли семейную тайну. С первого курса мы с тобой ненавидели друг друга, но кто мог знать, что у этой ненависти  настолько глубокие корни! Моя  и твоя семья относились к чистокровным, и, тем не менее, никогда не общались между собой. Ты не задумывался, почему?  А мне однажды стало интересно. И вот что я выяснил…

Уизли, как и Малфои,   — древний род, возникший почти десять столетий назад. Вы  должны быть элитой волшебного мира. Но ваше везение закончилось, когда вы предали магию. Только я забегаю вперед… Когда-то у вас были и титул, и деньги, и даже власть. Однажды один из членов вашей семьи был удостоен чести породниться с потомками самого Салазара Слизерина. Магическая помолвка была совершена еще над колыбелью Кэти Малфой и Кристиана Уизли, с согласия обеих семей. Но твой пра-пра-пра-прадед в шестнадцать лет влюбился в магглорожденную девушку. Эта  страсть оказалась настолько сильной, что он решил бросить вызов семье, нарушить магическую клятву,  тайно обвенчавшись с магглорожденной. Магия жестоко карает отступников. Но в этом случае пострадали не только Уизли, но и Малфои.  Кэти умерла от неизвестной болезни через месяц после того, как стало известно о браке Кристиана. А Уизли в течение одного поколения потеряли большую часть магической силы, титул, и почти все состояние, но разве это не справедливо? Сама магия наказала вас, Уизли…

— Но если все это правда, — тихо спросила  Гермиона, — то почему Малфои не обвинили  Уизли в гибели  одной из своих дочерей?

 — Историю замяли, потому что, чем больше проходило времени, тем больше моя семья не хотела признавать, что когда-то их связывали отношения с «предателями крови», — неохотно ответил Малфой.

Да, разговор вышел не из приятных. Зато, рассказав всю правду, он почувствовал, что ему стало гораздо легче.  Он собирался добавить, что с некоторых пор перестал считать семейные тайны такими важными, но Уизли вдруг сорвался с места и пулей вылетел из больничного крыла.

   Гарри, который рванулся его догонять, был остановлен Гермионой, пообещавшей, что найдет Рона и поговорит с ним.  Тем не менее, Поттер не успокоился и нервно спросил:

— Драко, зачем ты его обидел? Что тебе стоило принять эту баночку и забыть эту дурацкую историю?

 Малфой растерянно поглядел на партнера и  поправил подушку за спиной:

— Я сделал это для  его же блага. Ты заметил, что магия вейлы почти свела  его с ума? С ним происходит что-то, и мне это что-то совсем не нравится. Как будто нам мало неприятностей, связанных с Сам-Знаешь-Кем…Если твой рыжий приятель будет злиться на меня, как раньше, чары вейлы будут действовать на него значительно слабее. Гарри, я надеялся, ты-то меня поймешь!

 Гарри минуту молчал, но потом все же кивнул. Все верно…Ему прежде не доводилось видеть Рона в таком жутком состоянии. Ну, разве что накануне Тремудрого Турнира.

                                              *                         *                      *

  Рон, очертя голову, бежал вниз по движущейся лестнице. Он каждую секунду рисковал сорваться вниз  и разбиться, но сейчас это волновало его меньше всего.

 Два голоса, такие похожие, и, в то же время, такие разные, звучали в его голове. Первый нашептывал: «Ни ты, ни твои потомки не будут нуждаться в деньгах. Но хочу предупредить…Никто из твоей семьи не должен предавать магию. Иначе все это будет потеряно, и, возможно, безвозвратно». Другой, холодный, лишенный эмоций, повторял: «Уизли потеряли большую часть магической силы, титул, и почти все состояние, но разве это не справедливо? Сама магия наказала вас, Уизли…»

  В голове Рона отчетливо крутилась только одна мысль: «Проклятие… Наша семья была проклята!»

…Драко Малфой не знал, что этим утром, рассказав  Рону о прошлом его семьи, он чересчур резко повернул   колесо судьбы. Если б он знал, к чему это приведет…