Делакур. Поцелуй вейлы, глава 43

Ужин был назначен на  восемь вечера. Наличие домовиков, приставленных к вейло-паре, имело свои плюсы, например, когда хотелось тишины и покоя, можно было отдохнуть   и перекусить, не покидая комнат партнеров.

Малфой к началу ужина успел принять душ, переодеться и, со свойственной ему аккуратностью и привычкой хорошо выглядеть, повертеться у зеркала. Отражение  обрадовало слизеринца: несмотря на ранение и пребывание в больничном крыле, под глазами не залегли тени, взгляд  был по-прежнему, ясный, разве что лицо немного побледнело. Немного подумав, он решил одеться «по-домашнему», выбрав  жемчужно-серую рубашку со шнуровкой  на груди и серые брюки, свободно облегавшие ноги.

 Как и следовало ожидать, домовые эльфы немного перестарались, создавая романтичную обстановку. На столе  красовался букет астр («хорошо, что не розы», — подумалось Малфою),  горели две свечи в серебряных подсвечниках, освещая тарелки, столовые приборы, принесенные с кухни, а также  салат, лазанью и тыквенный сок в графине.

 Драко тихо вздохнул. Его мучила  неопределенность собственных чувств: с одной стороны, вейла по-детски радовалась предстоящей встрече с партнером,  с другой стороны, слизеринец  боялся подпускать другого человека к себе слишком близко. Особенно если этот человек —  Гарри Поттер, который, казалось,  и сам не знает, чего хочет.

Впрочем, Малфой не мог  винить гриффиндорца в том, что тот держится с ним то отстраненно, то слишком неуверенно, хотя бы потому, что и желания  Драко не были простыми и ясными – бывший школьный враг, внезапно ставший партнером, непонятный, порой дико раздражающий, к тому же, парень, — словом, доводов «против» их союза было гораздо больше, чем «за». Тем не менее, видеть Гарри ежедневно после исчезновения родителей и крестного, для  Драко стало жизненной необходимостью (и в этом вейла была виновата только наполовину). Других настолько  важных людей у Малфоя сейчас просто не было…

   Дверь тихо скрипнула. Гарри вошел, неловко улыбнулся, поправил темные волосы (а, точнее, еще больше взъерошил). Парни сели за стол напротив друг друга.  Поттер, тихо пожелав вейле «приятного аппетита», принялся  разрезать лазанью. Затем, положив себе в тарелку приличный кусок, начал рассматривать затейливый узор на ручке ножа.

Почему-то прямо взглянуть в лицо Драко было трудно. Гарри боялся, что тот все еще дуется на него за утреннюю встречу с Забини, и не знал, с чего начать разговор.  Наконец, четверть часа спустя,  гриффиндорцу надоела это тягостная тишина, и, когда Малфой  отодвинул от себя тарелку с оставшимся кусочком  лазаньи, Гарри решил,  что самое время немного встряхнуть партнера, отвлечь его.

Поттер ловко  подхватил вилкой с тарелки вейлы  кусочек лазаньи, быстро отправил его в рот, и запил  тыквенным соком из бокала Малфоя.

Драко сначала побледнел, потом  покраснел от такой наглости:

— Поттер, тебе что, своей еды мало?!

Последовал невозмутимый ответ:

— Малфой, ты разве не слышал о непрямых поцелуях?

Серые глаза распахнулись от удивления. Но Драко быстро взял себя в руки:

— Похоже,  магглы плохо питаются, и им приходиться подбирать крохи  с чужих тарелок. А чтобы оправдать свою бестактность, придумывают всякую чушь.

— Сразу видно, Малфой, что у тебя раньше не было никаких серьезных отношений, — почему-то  обрадовался Гарри.

Драко совсем не аристократично скривился:

— Не стоит верить всем сплетням, которые ходят по Хогвартсу, — пробормотал он и отвернулся.

После короткого диалога возникла пауза. Гарри машинально постучал по столу, чтобы снова не воцарилась так раздражающая его тишина. Малфой резко одернул партнера:

— Не стучи!

Гарри равнодушно пожал плечами, но тут в поле его зрения попала  музыкальная шкатулка. Малфой использовал ее во время вечеринки,  чтобы партнер обращал внимание только на него. Гриффиндорец улыбнулся своим мыслям:

— Драко, я тут подумал… В прошлый раз ты открыл  шкатулку, чтобы создать видимость наших отношений. Но ты ни разу не использовал ее, когда мы оставались наедине.  Неужели, боишься последствий? Может, попробуем сегодня? Я, в принципе, не против…И вейло-чары избавят нас от неловкости, помогут стать ближе к друг другу.

 Малфой часто-часто заморгал из-под длинной светлой челки. Гарри подавил разочарованный вздох – кажется, предложение вейле чем-то не  понравилось.

И верно, Малфой решительно подвинул шкатулку к себе:

— Я  уже извинялся за тот случай. Какой же ты, Поттер, злопамятный. Нет, мы не будем сегодня ставить эксперименты на твоей подростковой психике. Все что мне нужно сейчас – это покой и тишина.

Поттер в ответ на его слова снова задумчиво побарабанил пальцами по столу. Затем его взгляд скользнул вниз, заметив два небольших отделения, украшенных старинными бронзовыми ручками.

— Малфой, а ты никогда не смотрел, что у тебя здесь? – Спросил Гарри, дернув на себя ручку верхнего ящика.

— Любопытство – это для гриффиндорцев. Вы вечно ищете себе приключений на свою хм…голову.

Первый ящик оказался пустым, и Гарри дернул за ручку второго. Открыть его оказалось непросто, от усилий на лбу у  Поттера выступил пот, отчего Драко только снисходительно усмехнулся.

Наконец,  ящик поддался, и Гарри высыпал на пол кучу разного старья, вперемешку с целой горой пыли и грязи: перчатку, ключи, гвозди, шпильки, иголки, выцветшие от времени нитки и тому подобное.

— Ну и мусор ты здесь хранишь. Не судьба самому прибраться? Или обязательно нужна помощь эльфов? – гриффиндорец  взял в руки толстую тетрадь в бархатной запылившейся обложке, и открыл ее на первой странице.

 – Хм, пусто. – Пробормотал Гарри, листая тетрадь дальше, — владелец как-то странно писал…Какие-то страницы заполнены, а другие — нет.

Малфой, уязвленный обвинением в  неаккуратности, буркнул:

— Дай тетрадь сюда, Поттер. И вообще, нечего лезть в чужие вещи. Впрочем, я и не сомневался, что избытком такта ты не страдаешь… — Слизеринец открыл тетрадь,  быстро пролистал её, и неожиданно в серых глазах мелькнул интерес, — Кажется, Поттер ты нашел что-то необычное. Кстати, ты только что сказал, что здесь были пустые страницы? Неужели от моего прикосновения проявились  записи, которых ты не видел? Как странно.

 Драко передал находку обратно партнеру, но тот лишь покачал головой, мельком взглянув на исписанные  круглым размашистым почерком  страницы:

— Все равно не понимаю. Это какой-то иностранный язык. Похоже, на французский.

 Малфой гордо вскинул голову:

— Ну, конечно, такой плебей, как ты, французского, не знает. Но если ты очень сильно попросишь, то я, так и быть, могу перевести…

— Чтобы я без тебя делал, — хмыкнул Гарри.

 Малфой посчитал это за согласие, и позвонил в колокольчик, велев эльфам убрать со стола, а также мусор, выброшенный из ящика.  Затем, с непроницаемым выражением лица, направился к кровати с розовым пологом. Гарри машинально отметил, что все плюшевые  медведи  сегодня были аккуратно рассажены на диванчике,  у окна.

Подоткнув спину подушкой, Драко заявил:

— Что ты так удивленно смотришь? Пусть еще рано, но я устал. Почитать можно и в постели. Только перед тем, как залезать в мою кровать, сними, пожалуйста, обувь.

Гарри с мрачным видом разулся. Затем он осторожно присел на противоположный край  кровати, но так, чтобы видеть лицо Малфоя.

Темно-зеленые глаза, в которых отражалось пламя свечей, оказывали на вейлу почти магическое действие.  Когда та начала привычно нашептывать, что, находясь так близко от предназначенного тебе самой судьбой человека, нужно проявлять больше нежности и теплоты, Малфой прикусил губу,  и решил сосредоточиться на чтении:

 Воспользовавшись  паузой, когда Малфой остановился, чтобы перевести дыхание, Гарри сказал:

— Видишь, Драко, они дружили, несмотря на то, что учились на разных факультетах.

Малфой холодно посмотрел на него:

— И ты еще смеешь говорить об этом? Тебе напомнить, что я предлагал тебе дружбу  на первом курсе?

Гарри не нашелся, что сказать. Он смущенно отвел взгляд в сторону, а когда поднял голову, партнер уже перевернул страницу и приготовился читать дальше. Гарри вдруг отметил, каким красивым кажется сосредоточенное лицо Драко. Хотелось протянуть руку и убрать со щеки платиновую прядь, нежно коснуться скул, прижаться губами к пульсирующей на шее жилке…