Автор: Abyssian
Фандом: Гинтама
Жанр: тупой стёб
Пейринг: Хидзиката/Окита
Главный спойлер — Хидзиката и Окита живут вместе и уже доооолго. фанфик по Gintama написан на др. меро-тян в 2008г
Название: «Не в бровь, а в глаз»
Все события вымышлены, совпадения случайны. Финал можно изменить, если у Тоширо проснется такое желание, вещи можно запаковать обратно в связи с последними событиями, о которых Кагура не в курсе.
— Так вот, значит, прихожу я, как обычно, с работы домой, нормальный такой, с букетом цветов и коробкой шоколадных конфет самой известной фабрики… – монотонно повторял фукутайчо Хидзиката Тоширо, не особенно беспокоясь, слушает ли собеседник. Просто в его присутствии не могло быть по-другому.
Впрочем, Кагура была плохой слушательницей. Куда больше темы разговора, её волновало расстройство желудка Садахару, после того, как он, в очередной раз, покусился на такую сладкую голову Гин-сана. Девочке было невдомёк, что их мудрый лидер заранее опрыскал шею и лицо средством для загара, что имело весьма печальные последствия для того, кто принял эти средства внутрь. Впрочем, отчего-то просто отвезти Садахару к ветеринару Кагура не догадалась. Она искренне полагала, что гигантская собака достойна хорошего лечения ничуть не меньше, чем всякие там разные людишки.
Девочка, в общем-то, не собиралась служить жилеткой для перста правосудия в лице начальства Соого. Но, зайдя в аптеку, столкнулась там носом к носу с Хидзикатой, и, как назло, тот первым оказался у кассы, к которой толпилась длинная дорожка гуманоидов. Пришлось подойти и вежливо поздороваться, как учила Отое. Старшая сестра Шинпачи внезапно прониклась невольной симпатией к девочке – полусиротке и решила заменить ей мать. Большего ужаса, чем в те страшные дни, Кагура не испытывала никогда: метод пряника у Отое не срабатывал (готовить она не умела), а вот метод кнута была способна оценить даже тонкая душевная организация любительницы суконбу.
Так что Кагура, распахнув шире и без того огромные синие глаза, подошла к окошечку кассы, несколько раз кашлянула, привлекая всеобщее внимание, и думала, что сейчас-то все будет в шоколаде – такую малышку, пустившую слезы по любимой домашней животинке, обязательно пропустят вне очереди.
Только мечтам не суждено было сбыться. Затуманившийся взгляд шинсенгуми, сжимавшего склянку с валерьянкой, внезапно приобрел осмысленность, и он поволок девочку на улицу, время от времени всхлипывая.
— Так вот, прихожу я домой, как обычно, не пьяный, с банкой майонеза, коробкой конфет и шампанским… — печально продолжал Хидзиката.
— Что-то вы не так рассказываете: то у вас цветы, то шампанское, то торба майонеза! Не путаете, случаем? – Кагура схватилась за собственный лоб, чувствуя лёгкое головокружение от эмоций собеседника.
— Эй ты, мелочь! Почему ты без конца мне выкаешь! Мама не учила тебя, что нет такого слова – «вы»! Вот меня мама воспитывала… – горячился задетый за живое фукутайчо.
— Вот и идите к своей маме! – развернулась было от него девочка, решив найти другую аптеку, когда железная рука сдавила ее плечо:
— И не перебивай старших, когда с тобой разговаривают! Что ты, что этот преступный разгильдяй Соого! Хотя, если подумать, мы с Соого не так уж сильно и отличаемся по возрасту… Так вот, прихожу я домой с бутылкой саке, шоколадкой и розой в зубах с самыми романтическими намерениями, и вижу на пороге собственные вещи и этого выскочку, захлопывающего дверь перед моим носом. Вот, и пойми вас после этого, безмозглое поколение тинейджеров!
Кагура почесала любимым зонтиком кончик собственного носа и с любопытством произнесла:
— Значит, Соого выставил тебя без всяких объяснений после того, как вы два года прожили вместе. Признавайся, изменил ему с Гином? – увидев, как быстро и злобно Хидзиката сжимает кулаки, выплевывая что-то вроде «я-никогда-не-изменяю», Кагура с видом умудренной жизнью женщины добавила:
— Значит, это Соого сбежал от тебя к другому? Ты должен сказать ему «спасибо», такой груз с плеч.
— Еще чего! Если бы он гулял под моим носом, я бы знал! — важно надулся Тоширо, сдув челку с левого глаза.
— Не понимаю тогда, — развела руками Кагура. – И он ничего не сказал даже за день до этого?
-Ну, сначала все было не так плохо. Накануне я пришёл домой с коробкой…
— Водки, — злобно зашипела Кагура, понимая, что впустую теряет время.
— Неважно, — неожиданно согласился Тоши, пожимая плечами. – Накануне, Соого разозлился, что я забыл о каком-то важном для него дне. Ну, я тут же поздравил его с днем рождения, днем Валентина и днем Благодарения, а также днем независимости марсианских республик.
Кагура неожиданно застыла, затем ткнула забывшего осторожность фукутайчо кончиком острого зонтика в живот:
— А еще такие мужланы смеют заявлять, что это у баб нет мозгов! Придётся освежить тебе память…
* * *
— Не понимаю, почему мы должны искать Кацуру в этом лесу, да еще вместе, после того, как я зарёкся больше с тобой не разговаривать, тухлая банка с майонезом! – Тихо бурчал Соого себе под нос, когда Хидзиката неожиданно радостно и громко ответил ему:
— А я не понимаю, почему на такое ответственное задание, как поимка террориста и подрывника Кацуры, нам навязали гения Ямазаки!
Ямазаки, впрочем, недовольство обоих соратников ни мало не волновало. Реденький лес с весенними проталинами, куда они забрели, напомнил ему о чем-то родном и с детства знакомом, и он нестройно затянул тоненьким (недостойным мужчины, по мнению фукутайчо) голоском:
— На муромской дорожке стояли три сосны…
— Нет, всё-таки надо было ему испортить такой момент, — сокрушался Хидзиката, и Соого с интересом покосился в его сторону. – Я придумывал, как тебя выманить в этот лес целый час. А он…Навязался тут на мою голову! Впрочем, я вспомнил какой сегодня день, так что распакуй мои чемоданы обратно, будь добр. Сегодня два года как мы вместе, вот что важно, энергетик… То есть, Согетик!
Соого растерянно и слегка ошалело отступал назад от улыбавшегося в тридцать три зуба романтически настроенного фукутайчо, сжимавшего, сорванный только что подснежник, пока не уперся спиной в ствол одной из воспеваемых Ямазаки сосен. Было поздно – об осторожности следовало позаботиться раньше…