Название: «Destruction»
Фандом: «WK»
Автор: Abyssian
Персонажи (Пейринг): Шульдих, Айя и другие Вайс и Шварц, а также эпизодически Мураки, Хисока и Цузуки.
Рейтинг: G
Состояние: в процессе.
Жанр: action.
Дисклеймер: пост-глюэн.
Предупреждение: AU, OOC, кроссовер.
От автора: я не преследовал цель вспомнить «Пустые небеса» или же повторить канон «Ями но Матсуй», возможно характеры Цузуки и Хисоки будут изменены до полной неузнаваемости. Спасибо Мероко за перевод на русский манги «Foolmoon», здесь нашли своеобразное отражение кое-какие отрывки из неё. Также не могу не вспомнить «Дигреймен», и «Тетрадку Смерти», ибо кое-какие идеи честно сворованы, но заретушированы.
Глава 1.
На тёмных ресницах медленно таяли снежинки. Вспышка боли пробудила его сознание, и вместе с болью пришли воспоминания. «Айя, хочешь остаться с нами? Мы же одна команда». Где же вы сейчас, ксо? Боль в груди стала нестерпимой, он стиснул зубы, чтобы не застонать. Железо, к которому он прислонился, неприятно холодило спину, а он так нуждался в тепле. Перед глазами все плыло, силуэты проходивших мимо людей виделись точно в тумане. Его даже не удивило, что никто из них так и не остановился и не позвонил, чтобы вызвать скорую. Все правильно. Возмездие наконец настигло его. Какой бесславный конец для Охотника Света — умереть от раны, нанесенной рукой какого-то мальчишки, в одиночестве, вдали от всего, что было ему дорого. Айя-тян, Йоджи, Кен, Оми…
…Тихие голоса убаюкивали. Неужели это не сон? С трудом разлепив ресницы, он увидел склонившегося над ним подростка. В ярко-зеленых омутах, так похожих на глаза Йоджи, промелькнуло удивление:
— Он всё ещё жив. Странно, с его-то ранением. Но мы все равно должны доставить его в Мейфу как можно быстрее.
— Знаешь, Хисока, — другой голос прозвучал над самым ухом, однако у Айи не было сил даже повернуть голову, — для наёмного убийцы он — милашка.
— Кто вы? — посиневшие от холода губы не слушались.
Тот, кого назвали «Хисока», бросил на него пристальный взгляд и отошел, уступив место мужчине в черном костюме:
— Ты нас видишь?
Айя чуть наклонил голову, начиная сомневаться в собственном рассудке. Мейфу — страна мёртвых. Получается, что перед ним настоящие шинигами?
Хисока скрестил руки на груди, всем своим видом выражая нетерпение:
— Видит он нас, или нет, не имеет никакого значения. От нас требуется всего лишь отправить его в Мейфу, Цузуки, может, ты наконец займешься делом?
Старший шинигами промолчал, что-то сосредоточенно обдумывая. Спустя несколько мгновений, показавшихся Айе вечностью, он произнес:
— Каждый человек должен выполнить свое предназначение в этом мире, в противном случае его жизнь бессмысленна. Кто-то призван творить, кто-то — разрушать. Думаю, что самое главное дело у него впереди. Его судьба тесно связана с судьбою этого мира, однажды ему удалось предотвратить наступление конца света, но если он сейчас умрет…
— Ты забыл о приказе Графа, -недовольно перебил Хисока.
Цузуки пожал плечами:
— Граф слишком поторопился: сейчас я все равно не могу забрать его душу. Он сопротивляется, даже сумел поставить блок между измерениями.
Обернувшись к Айе, шинигами добавил:
— Если ты не хочешь покидать мир живых только из-за своих друзей, то знай, что они скоро к тебе присоединятся. — Заметив, что Айя дернулся от этих слов, как от пощечины, шинигами вздохнул:
— Правда, немного изучив твою биографию, я понял, что ты не из тех, кто легко сдаётся. Что ж, у тебя есть еще один шанс. Всё, что я могу сделать… — выпрямившись, Цузуки прошептал знакомое имя. — Но помни, тому, кто хоть раз видел шинигами, грозит скорая смерть.
Хисока начал что-то говорить, по-видимому, возмущаясь поступком своего напарника, но Айя его уже не слышал. Его сознание поглотила тьма.
* * *
К вечеру ветер усилился, и легкий снегопад превратился в настоящую пургу. Дороги замело, по радио постоянно передавали сообщения о новых авариях и советовали быть осторожнее, по возможности, воздержавшись от поездок. Это случилось впервые за все время их пребывания в Америке. Остановившись у заправочной, Брэд вышел из машины, и, кивнув подбежавшему работнику, направился к небольшому кафе. Чашка горячего кофе была бы как нельзя кстати.
Голова раскалывалась, и было непонятно, что тому виной: предстоящие видения, или просто резкая перемена погоды. С тех пор как Шварц покинули Японию, его часто мучила мигрень.
Предчувствие близкой опасности заставило его остановиться и бросить внимательный осторожный взгляд по сторонам. Все было спокойно, но оракул привык доверять своим инстинктам.
Брэд вздохнул, потирая виски. Когда обладаешь даром провидца, жизнь становится намного проще, но если его лишиться…
— Мистер, с вами всё в порядке? — молодой парень в синей униформе подошел ближе. — Помощь не нужна?
Брэд отрицательно покачал головой. Усталость, тупая боль в висках, выступившие на лице капли пота — все признаки, предшествующие видениям, были налицо. Но разве после гибели клонов дар не отказал ему? Тогда он все поставил на победу, и выиграл. Только вот с тех пор видения не посещали лидера Шварц.
… Мир, лишенный красок: серое небо, земля, покрытая тонким слоем снега…Безвольно ссутулившаяся знакомая фигура…Кровь, медленно сочащаяся из раны … Чья-то рука в чёрной перчатке мягко касается шелковистых прядей, и узкие глаза удивлённо распахиваются в ответ:
— Шульдих…
Поймать следующее видение он не успел: в нескольких шагах раздался взрыв, багровый шар пламени взметнулся вверх, и оракул упал лицом в снег, прикрыв руками голову.
* * *
Шульдих неторопливо шел вдоль пустынной улицы, тоскливо глядя по сторонам. Торопиться ему было некуда: после уничтожения клонов у Шварц не было ни одной серьезной стычки ни с остатками Эстет, ни с другими тайными организациями. Но долгожданная свобода имела свои минусы, главным из которых оказалась скука. Восемнадцать часов в сутки требовалось чем-то заполнить, и, хотя с деньгами проблем не было, магазины и бары ему смертельно надоели. Чтение чужих мыслей и манипулирование окружающим давно превратилось в рутину. Хотелось чего-то новенького, но чего именно — телепат не знал.
Так прошло несколько месяцев. Шварц успешно скрывались в Штатах, ничем не выдавая своего присутствия. Кроуфорд предупредил, что любой необдуманный поступок может обернуться против них, и даже его дар им не поможет. Немец подозревал, что это далеко не вся правда, интуитивно чувствуя, что оракул изменился. Но пытаться проникнуть в его голову было по-прежнему безнадёжным делом — лидер успешно ставил блок.
Шульдих подавил смешок, вспомнив, как Брэд недавно забеспокоился из-за растущей нестабильности ирландца. Телепат прекрасно понимал, чем она была вызвана. Лишенный возможности убивать, Фарфарелло был опасен. Неизвестно, сколько он еще выдержит.
Немец зябко передёрнул плечами и плотнее намотал шарф. Зима. Он терпеть не мог это время года. Неожиданно его размышления были прерваны чужой мыслью: «Угол седьмой Авеню, поторопись».
Шульдих замер на месте, автоматически сканируя пространство. «Ну вот, и конец спокойной жизни. Я почти рад». Неужели их выследил другой телепат, даже несмотря установленные Шульдихом ментальные блоки? Тогда почему чужое воздействие на мозг сразу исчезло, словно его и не было? Конечно, было бы интересно испытать чужака, посмевшего навязывать ему свою волю, только трус куда-то исчез. Сканирование мимо проходящих людей ничего не дало. В галлюцинации немец не верил. Проигнорировав нехорошее предчувствие, Шульдих прибавил шагу, и, спустя несколько минут, остановился над неподвижным телом.
…Абиссинец почти не изменился, только лицо стало еще бледнее из-за потери крови, и под глазами залегли тени. Выбившиеся из косы пряди волос разметались по земле. Неужели он действительно мёртв?
Конечно, у Шульдиха никогда не было дара прорицателя, только все же он представлял их новую встречу с слегка отмороженным лидером Вайс немного иначе. «Айя, разве можно так разочаровывать? Умереть здесь… Тебе это не подходит».
Снежинки кружились в воздухе, оседая на длинных пушистых ресницах. Прошло несколько секунд, и, повинуясь какому-то порыву, Шульдих склонился проверить пульс. Раз, два, три.. Не бьётся. Он с силой сжал чужое запястье. Слишком большая потеря крови. Наверное, уже поздно. Поздно. Он отворачивается, собираясь уйти, когда чуть слышный голос произнес его имя.
Шульдих расплывается в усмешке.
“Что ж, по крайней мере, скучно не будет».
* * *
В комнате царил полумрак, но люди по привычке скрывали лица под капюшонами. Впрочем, пророк и так знал о них все, начиная с имени и заканчивая предпочтениями в выборе любовников. Эти люди необходимы, чтобы осуществить его мечту, и до этого момента он будет их беречь, даже если порой приходиться сомневаться в их профессионализме. Возможно, потом, когда цель будет достигнута, он «отделит зерна от плевел». Сейчас его интересовало только достижение желаемого. Будучи одним из лучших выпускников Розенкройц, он не предполагал, что когда-нибудь будет работать на Критекер. Впрочем, что это меняет…
Никто из последователей и учеников никогда не видел его лица. Они стояли полукругом, почтительно склонив головы, и внимая властному голосу пророка:
— Надеюсь, вы помните, что мы — не просто оперативники, у нашего подразделения есть великая миссия. С вашим врождённым потенциалом, который в течение многих лет совершенствовали лучшие специалисты Критекер, было трудно уничтожить одного человека?
Повисла тишина, потом раздался низкий голос:
— Я был уверен в его смерти, иначе не покинул бы Америку. Но неужели ничего нельзя исправить? Используя ваш дар…
Пророк развернулся к нему, обжигая тяжелым взглядом темных, сверкнувших прорези капюшона, глаз:
— Снова пытаешься оправдаться? Много ли от вас требовалось — тихо, без шума убрать человека без паранормальных способностей, который к тому же не ожидал нападения? А вы решили развлечься и подослать к нему какого-то мальчишку с ножом, который наверняка не смог нанести точный удар.
Внезапно тот, к кому обращался пророк, пошатнулся и, надрывно кашляя, схватился руками за горло. Остальные спокойно смотрели, как он задыхается:
— Я всего лишь исполнял ваш приказ не подставляться, — с трудом прохрипел он.
Невидимая рука, сдавившая его горло, вдруг исчезла. Голос пророка прозвучал неожиданно мягко:
— Думаю, на сегодня с тебя достаточно. Если этот человек все еще жив, значит, такова судьба. Возможно, так будет даже интереснее. Пожалуй, я расскажу вам все. Мы призваны отсрочить Конец Света…
* * *
Йоджи с раздражением отшвырнул в сторону газету. Подумать только, о чем нынче пишет пресса! А он еще считал это приличным изданием. Похоже, в погоне за сенсацией у журналистов, грубо говоря, снесло крышу. На первой странице в глаза бросался яркий заголовок: “Конец Света в 2012 году — глупая выдумка или суровая реальность?»
Аска взглянула на него, очевидно, удивленная столь бурной реакцией, затем накрыла его пальцы своими, как бы успокаивая:
— С чего ты так разозлился?
— Просто меня раздражает, что люди ради дешевой популярности и рейтинга печатного издания идут на все. Вот, к примеру, человек, давший интервью этой газете, гордо называет себя ясновидящим и на полном серьезе предсказывает гибель планеты. Одно из двух — это либо псих, либо человек, решивший нагреть руки за счет людской глупости.
Аска подняла упавшую на пол газету и принялась внимательно читать статью. Йоджи в это время задумчиво пил кофе. Статья о предвидении будущего пробудила какие-то смутные воспоминания, отчего сразу же заболела голова.
— Но здесь утверждается, что этот таинственный провидец действительно предсказал падение тех самолётов в Европе, причем с точностью до часа, и кучу других событий. Его дар не может заглянуть только далее 2012 года, как будто там пустота. «После 2012 я не вижу ничего», — процитировала она.
Поймав укоризненный взгляд Йоджи, молодая женщина рассмеялась:
— Успокойся, я же шучу. Мне ли не знать, как осторожно ты относишься к авторскому слову, с тех пор, как сам работаешь редактором. Понимаешь, многие сейчас обеспокоены глобальным потеплением климата, которое может привести к непредсказуемым последствиям. Может, в этом причина популярности подобных статей. В случае катастрофы неизвестно, кому суждено уцелеть поэтому…
— … и появляются пророки, — закончил за неё Йоджи, чуть усмехнувшись.
Аска подошла к нему и обняла за плечи:
— Даже если это- правда, Конец Света меня не волнует. Самое главное — это то, что я тебя люблю, и нет человека счастливее меня. А ты любишь меня?
Изумрудные глаза лукаво прищурились:
— А как ты сама думаешь?
— Просто порой мне хочется это услышать. Ты ведь так и не сказал мне этих слов, постоянно увиливая от ответа. — Аска легонько прикоснулась губами к его щеке.
— Если б не любил, разве я женился бы на тебе? — вкрадчиво заметил Йоджи.
Жена пожала плечами:
— В последнее время мне всё чаще приходит в голову, что когда мы познакомились, ты просто нуждался в человеке, которому мог доверять. Может, не следовало так поспешно оформлять наши отношения? Возможно, если бы память к тебе вернулась…
— Вряд ли это случится, ты же помнишь, что сказал врач. Мне повезло, что я до сих пор жив. Послушай, ты нужна мне, неважно веришь ты мне или нет. — Йоджи устало вздохнул.
Потеря памяти была для него очень болезненной темой. Он до сих пор не мог забыть свой последний визит в Токийскую больницу, когда врач, отводя глаза, сообщил ему, что потеря памяти, вызванная сильным стрессом или болевым шоком, может быть необратимой.
Глава 2.
Айя очнулся оттого, что кто-то бережно перебирал его волосы. Прошло несколько секунд, прежде чем глаза привыкли к красноватым отблескам камина, и он смог рассмотреть небольшую, хорошо обставленную комнату. Невольно покраснев, он заметил, что лежит, обнаженный по пояс, на большом мягком диване. Живот был перебинтован, а плед, видимо предназначавшийся, чтобы укрыть его, валялся на полу.
Чья-то рука продолжала гладить его волосы:
— Спящая красавица проснулась, — декламировал чей-то довольный голос за его спиной. Айя тут же дернулся в строну, но замер, почувствовав крепкую руку, сжавшую его запястье. Судя по голосу, его собеседником был не Шульдих.
— И где проклятый немец? — прошипел он, слегка повернув голову, чтобы увидеть лицо сидящего за спиной человека. Желтый глаз подмигнул ему в ответ:
— Он ушёл, я за него. Понимаешь, он и так проторчал целую неделю в больнице, пока тебе ставили капельницы. Потом внезапно позвонил Брэд и потребовал приехать в какую-то глушь… Но с тобой мне совсем не скучно.
Айя попробовал пошевелиться, но каждое движение отдавалось тупой болью в перевязанной ране:
— Ксо, — выругался он, уклоняясь от ласкающих его пальцев. — Тебе что — делать нечего? Или ты — фетишист?
Ирландец громко фыркнул:
— Знаешь, шути со мной поосторожнее, я не — Шульдих, спасающий бездомных котят. Меня просто попросили с тобой посидеть. Но я не стал бы этим заниматься, если б не видел в этом выгоды. Ты знаешь, в последнее время моя жизнь -такая скука… — он выдохнул эти слова прямо в ухо Айи, отчего тот поморщился. — Знаешь, у тебя неестественные волосы. Таких не бывает. Чем ты их красишь?
— Это природный цвет, хотя не понимаю причины, по которой должен объяснять это тебе.
Шварц внезапно отпустил его волосы и плюхнулся рядом на диван:
— Брось, сейчас ты — не боец. И мы можем неплохо развлечься, — почти промурлыкал ирландец, — а другим мы ничего не скажем.
Огонь в камине взметнулся вверх и, рассыпавшись мелкими искрами, погас. Вскрикнув от боли, Шварц отшатнулся от Айи, с изумлением рассматривая свои ладони, светившиеся в темноте голубым сиянием:
— Как ты это сделал? Я думал, что разучился чувствовать боль…
* * *
Когда они с Аской поженились, он взял её фамилию — Ито. Все равно после несчастного случая у него ничего не осталось, даже фамилии. Да, конечно же, он любил свою жену, ведь она придала его жизни смысл. Редкий человек не боится одиночества, но для Йоджи, лишенного всего – памяти, семьи, друзей, оно было особенно страшным. Он бы не смог жить один.
Аска первой заметила в нем литературные способности, и послала пару его рассказов в журнал. Благодаря ей, он поверил в собственные силы и начал жить, не оглядываясь постоянно назад, в пустоту.
И все же порой Йоджи был готов променять свою новую спокойную жизнь на разгадку тайн прошлого. Например, почему его нашли в обвалившемся здании с катаной в руках? Разве он умел обращаться с оружием?
Но единственное, что молодому человеку удалось выловить из серой мутной пелены, которая затянула его прошлое, было его собственное имя. И оно звучало удивительно правильно.
Закончив редактировать статью, Йоджи отвернулся от монитора. Его взгляд упал на стоявшую в углу катану, и рука сама потянулась к оружию. “Может, я когда-то занимался в школе кендо?» Но попытка вспомнить хотя бы один боевой прием оказалась безуспешной и лишь вызвала новую головную боль. Йоджи вздохнул, подумав, что, скорее всего ему не удастся вернуть свою память, и пора уже с этим смириться. У него есть любимая работа, свой дом, Аска – разве этого недостаточно? Может, не стоит ворошить прошлое?
… Йоджи ещё издали заметил стройную фигурку жены, которая быстро двигалась в толпе, возвращающихся с работы людей. Взявшись за руки, Йоджи и Аска свернули в узкий переулок, где почти не было слышен шум машин. Жена, улыбаясь, начала рассказывать о своей работе, Йоджи молча кивал.
Казалось, этот вечер ничем не отличался от десятка других, когда он выходил встречать Аска, но Йоджи было как-то не по себе. Он спиной чувствовал чей-то пристальный взгляд, хотя на улице не было ни души. Ощущение близкой опасности усилилось, когда они пересекли освещенную часть улицы.
Что спасло ему жизнь – рефлексы или простое везение – Йоджи так и не узнал. Когда прозвучали выстрелы, он инстинктивно дернул к себе жену и упал на землю, прикрыв ее собственным телом.
«Черт, надо же так по-глупому подставиться!» — Йоджи взглянул на Аску: дышит, но без сознания. Наверное, ударилась головой о мерзлую землю. Он быстро оглядел двор, пытаясь определить лучший путь отступления, когда из-за угла показался человек. Незнакомец приближался медленно, спокойно, уверенный в беспомощности своих жертв, когда с ближайшей крыши в воздух поднялся тяжелый снежный ком.
— Кажется, мы не опоздали.
— Ты перестарался, Наги. А если бы Йоджи убило? Или сказывается застарелая неприязнь к Вайс?
— Просто так даже проще. Сомневаюсь, что он пошел бы с тобой добровольно, будучи в сознании, а времени на долгие уговоры у нас нет.
* * *
Шульдих то и дело морщился: неприятный запах в салоне не перебивал даже дорогой очиститель воздуха.
Приехав в указанный Кроуфордом отель, он некоторое время не мог понять, что их оракул, привыкший к удобству и роскоши, мог здесь забыть. Мало того, что пришлось сорваться с места, оставить «Белоснежку», как он мысленно окрестил Айю за необычный для японцев светлый цвет кожи, на попечение берсерка, и ехать в такую отдалённую часть штата как Вудсток. Видимо с их обожаемым лидером что-то случилось во время этой таинственной поездки, и он теперь вынужден скрываться. Разве иначе он взял бы другое имя, и выбрал бы настолько непрезентабельный отель?
Сидевшая за стойкой девушка презрительно поджала губы, сообщив, что «мистер Адамс остановился в номер 22”.
Он был сильно удивлен, когда дверь ему открыл худой мужчина в довольно грязной одежде и с перевязанной головой. В нем было нелегко узнать всегда подтянутого, обладавшего безупречным вкусом лидера Шварц.
— Ну, и как ты докатился до жизни такой, а, Брэд? — вопросил телепат, открывая ветровое стекло, чтобы впустить в салон свежий воздух. Он покосился в зеркало заднего вида и с удовольствием отметил, как американец бросил в его сторону испепеляющий взгляд, но промолчал. Казалось, он что-то мучительно обдумывал. Шульдиху пришло в голову, что оракул развлекался с каким-то неизвестным противником, а о том, чтобы все Шварц поучаствовали в веселье и, наконец, размялись, вредный Кроуфорд как-то не подумал. Интересно, что на этот раз? Неужели их разыскали Эстет?
— Молчишь? — рассердился Шульдих. — Тогда я тебе ни слова не скажу о своей новой игрушке.
— Ты, часом, говоришь не о японце с красными волосами? — не удержался Кроуфорд, удобнее устраиваясь на сиденье. Если бы телепат в этот момент обратил внимание на его руки, то заметил бы, что они чуть дрожат.
Шульдих остановил машину и развернулся к нему:
— Видение?
Кроуфорд кивнул:
— Я не одобряю то, что он сейчас находится в нашем доме. И мне кажется, тебе следовало дать ему умереть.
Телепат нервно тряхнул рыжими волосами. Похоже, шутки кончились. В таком тоне шеф обычно отдавал приказы. И только что вполне четко прозвучало, что Фудзимия не должен остаться в живых. Шульдих негромко спросил:
— Предлагаешь избавиться от него, пока он в ослабленном состоянии?
Кроуфорд с минуту молчал, потом ответил:
— Для начала я хочу с ним поговорить. Боюсь, мы не имеем права на ошибку.
— Да в чем дело, Брэд? Хотя бы скажи, кто тебя так отделал? — Шульдих волновался, но понимал, что пытаться пройти сквозь мысленные щиты оракула бессмысленно. Судя по всему, тот не слишком сильно пострадал, или же быстро восстановился.
Кроуфорд задумчиво посмотрел на медленно кружащиеся за окном хлопья снега:
— Как много в этом году снега в Америке. Говорят, это первый случай за всю историю штата Нью-Йорк. Странно…
Телепат молчал, нетерпеливо постукивал костяшками пальцев по рулю.
— Хорошо, я попытаюсь объяснить, — наконец произнес оракул. – Меня пытались устранить, организовав взрыв на заправочной станции. Я не смог этого предвидеть, однако у меня создалось впечатление, что те, кто за этим стояли, не были обычными людьми. Самое странное, что за минуту до взрыва я увидел тебя и Фудзимию, словно эта ваша встреча была важнее, чем забота о собственной шкуре. Я не слишком сильно пострадал, но остался без машины и почти без денег. Мобильник заработал, только когда я добрался до окраин Вудстока. Пытался связаться с тобой мысленно, но ты был погружён в заботу о найдёныше Вайс, и у меня в первый раз в жизни не получилось. Как ты думаешь, что это значит?
Шульдих растерянно пожал плечами. Он не мог себе представить, почему телепатическая связь впервые дала сбой.
Глава 3.
Йоджи резко повернулся и открыл глаза. Возвращение к реальности отозвалось неприятным ощущением в пояснице — видимо он слишком много времени провёл в одной позе — и пульсирующей болью в голове. Поскольку он практически не употреблял спиртного с того момента, как у них с Аской состоялся серьёзный разговор по этому поводу, то справедливо рассудил, что голова раскалывается по другой причине.
Неловко сев на кровати, Йоджи безуспешно пытался понять, где оказался, когда дверь, скрипнув, отворилась.
— Ну и что вам от меня надо? — мрачно буркнул бывший Вайс, подозрительно косясь на темноволосого, стройного, с виду такого обычного парня, скользнувшего в комнату вслед за молодым Такатори.
И вдруг Кудо негромко выдохнул, закрыв лицо руками:
— Черт, Оми, я вспомнил… Надо же, столько времени принимать лекарства, выполнять все процедуры, а нужен был всего лишь удар по голове…
Мамору обменялся выразительным взглядом с Наги. Такого поворота он не ожидал. Приходилось импровизировать на ходу, ведь тщательно разработанная для Ре-сан история абсолютно не годилась для Кудо Йоджи.
— Рад, что ты в порядке. Извини за грубость, но у нас не было времени. Ещё пара минут и ты бы попал в лапы Критекер.
— Странно слышать это от тебя, — хмыкнул Балинез, и непроизвольно потянулся к запястью на руке, только чтобы мысленно чертыхнуться: часы с леской, естественно, отсутствовали. А жаль, в противном случае он не был бы так беспомощен в переулке.
Такатори вздохнул, прекрасно понимая его настроение. Он бы сам с удовольствием вцепился кому-нибудь в глотку. Как могла его жизнь так измениться за последний месяц? Кто создал ему оппозицию, и откуда ждать следующего удара? Он прекрасно понимал, что ему удалось спастись лишь благодаря чуду, или, вернее, преданности Наги.
— Что с Аской? – голос Йоджи прервал его размышления.
— Аска? А, твоя жена. Она жива, сейчас находится в больнице с сотрясением мозга. Но, пока тебя нет рядом, ей ничего не грозит. Они охотились за тобой.
— Интересно, кому понадобилось убирать бывшего оперативника, к тому же потерявшего память, — Йоджи напрягся, ему казалось, что собеседник чего-то недоговаривает.
— Думаю, тебя не собирались убивать, а, скорее, использовать, как заложника, чтобы иметь возможность давления на меня… или кого-то еще, — Мамору чуть виновато улыбнулся, вдруг становясь похожим на прежнего Бомбейца. – Несколько месяцев назад я узнал о новом, строго засекреченном, проекте «Эсхато». Кое-какие детали заставили насторожиться, хотя бы то, что в нем задействованы параномы. В общем, когда о моей личной заинтересованности стало известно, меня попытались по-тихому убрать.
Йоджи перевел взгляд на Наги, застывшего у стены, точно изваяние, и вспомнил, какой чудовищной силой обладал этот хрупкий на вид парень.
— Тебе повезло с телохранителем, — бросил Йоджи, вглядываясь в бесстрастное лицо Наое. Таким же несокрушимым спокойствием обладал только один человек. Только кто? В памяти всплыли идеальные черты лица, волосы цвета темной крови, тонкие пальцы, сжимающие рукоять катаны… Йоджи закрыл глаза, на мгновенье забыв, как дышать. Катана — изящное, смертоносное оружие, единственная вещь, к которой его друг был привязан, так долго была у него в руках, а он никак не мог понять, почему при каждом взгляде на нее его сердце болезненно сжимается.
— Чёрт возьми, а что стало с Айей??
* * *
Айя стоял у окна, вглядываясь в темноту. Грустная полуулыбка тронула его губы: странная штука жизнь — раньше он и представить себе не мог, что будет умирать в одиночестве, и жизнь ему спасет Шварц. Ирландец, заметив его задумчивый вид, хитро ухмыльнулся и вместо того, чтобы метнуть дротик в стену, бросил его в сторону Абиссинца. Благодаря отличной реакции Айя избежал ранения, пострадала только купленная Шульдихом рубашка. Выдернув дротик из шелковой ткани, Абиссинец беззлобно заметил:
— Ты все-таки решил меня убить, несмотря на приказ начальства?
— Скажем, ты мне не нравишься. — Фарфарелло сверкнул жёлтым глазом и медленно провёл заточенным лезвием по дорогой обивке кресла. – Знаешь, даже Шульдих порой боится лезть ко мне в голову, мало ли что он может там увидеть. Я же психически не стабилен, и Кроуфорду это прекрасно известно. Как думаешь, на что рассчитывает оракул, заставляя меня следить за тем, чтобы ты не сбежал?
— Выглядишь вполне нормально, — сузил глаза Айя, не зная как отделаться от мерзкого ирландца. Он и сам не понимал, зачем он нужен Шварц и почему до сих пор жив. Хотя…
… Кроуфорд снял очки, и сразу стал выглядеть моложе. Седина, тронувшая его волосы, контрастировала с цепким взглядом карих глаз. Айя так и не понял внутреннюю сущность этого человека: как можно видеть будущее, возможно, не один раз собственную смерть и при этом остаться в здравом уме? В любом случае, он не мог забыть ни одной их схватки, когда американец был телохранителем Такатори. Никто другой не мог голыми руками остановить удар его катаны. За одно это лидера Шварц стоило уважать. И ненавидеть.
— Давно следовало придушить Шульдиха…
Айя удивлённо поглядел в тёмные глаза, на долю секунды полыхнувшие смесью раздражения и неприязни. Однако, почувствовав замешательство собеседника, оракул взял в себя в руки, не преминув, впрочем, ехидно добавить:
— И, уж конечно, избавиться от Рана Фудзимии. Ты — точно чума, появляешься из ниоткуда, и разрушаешь все, к чему прикасаешься. Стоило ли затрачивать столько усилий, чтобы выбраться из тонущей крепости, чтобы затем… — Брэд вдруг замолчал, спохватившись, что разговаривает с противником, хоть и бывшим. И почему он так зол? Чем его так раздражает этот красноволосый японец, ухитряющийся в самой невероятной ситуации остаться в живых? Разве не сам Кроуфорд виноват в том, что в прошлый раз в битве с клонами поставил на карту не только дар, но и жизнь? И едва не проиграл.
Айя молчал, его мысли были заняты другим. Он обдумывал возможность сбежать из этого мрачного дома и отправиться на поиски друзей, которым, судя по всему, грозила серьезная опасность. И не похоже, что от Шварц — следовательно: можно на время о них забыть.
— Ты слушаешь меня? — вдруг вкрадчиво поинтересовался оракул, и Айя поспешно кивнул. Не хватало ещё, чтобы Кроуфорд пригласил телепата для лучшего контакта. Айя не видел его с того момента, как очнулся у Шварц.
— Ирландец сказал, что у тебя появилась некая сила. На мой взгляд, полный бред. Чтобы стать параномом, кроме врожденных способностей необходимы длительные тренировки. Свою команду я набрал сам, поэтому хорошо знаю их возможности.
— Ты набрал психов, — тихо произнёс Айя.
— Так или иначе, невозможно, чтобы к берсеркам возвращалась чувствительность, — продолжил Кроуфорд, проигнорировав его замечание. – Они – идеальные машины для убийства, не способные чувствовать боль. И если Эрро действительно обрёл способность чувствовать…
— Нет у меня никаких способностей, — устало вздохнул Айя, – я нормальный человек, а вашего берсерка не мешает проверить у хорошего психиатора. Но, боюсь, вряд ли поможет.
Внезапно оракул усмехнулся.
-Значит, нет? Ну, время покажет. Тебе придётся здесь задержаться. Благодаря тебе мы снова во что-то вляпались, и я не позволю тебе уйти, пока не разберусь, что происходит.
* * *
Грэг Маккейн никогда не считал себя фанатиком. Это слово звучало слишком категорично. Кто такие «фанатики»? Люди, всей душой преданные выдуманной кем-то идее и готовые ради нее на любые жертвы.
Грэг же всю жизнь доверял лишь себе, считаясь только со своими прихотями. Друзей у него не было, о своей семье он предпочел ничего не знать. Хотя и нелегко было забыть предательство матери, которая с радостью отдала сына незнакомым людям, испугавшись его способностей.
Будни в школе жизни Розенкройц наложили на его душу особый отпечаток. «Убивать, чтобы жить», — вот единственное правило, которому там обучали. Однако, участвуя в смертельных спаррингах, совершенствуя свои врождённые способности, ученики по-прежнему оставались заложниками неизвестной верхушки, чьи конечные цели не знал никто. В академии убийц невозможно было поддерживать даже дружеские отношения — завтра твои слабости могли использовать против тебя. Честолюбие абсолютно не приветствовалось, только тупое желание угодить вышестоящим. Системе были нужны не лидеры, а исполнители, лишенные человеческих чувств, своего рода машины для убийства…
Грэг долго выбирался из той ямы, в которой оказался по воле случая. Или родителей. Постепенно он понял, что дар воздействовать взглядом на внутренние органы человека не единственная его способность. В какой-то момент, вытирая с рубашки кровь незнакомого телекинетика, его посетило видение о будущем. Однако он так и не сообщил о своей проснувшейся способности Розенкройц…
Мужчина задумчиво провёл пальцем по черно-белой фотографии, выпавшей из папки на стол. Он хорошо помнил день, когда всё руководство было в ярости из-за того, что одна из боевых групп, названная как «Шварц» таинственно исчезла из поля зрения Розенкройц. Этот день также ознаменовался гибелью верхушки Эстет и бегством одного паранома из академии. Последнее событие прошло почти незамеченным – слишком мелкая сошка, кроме того в тот момент все были заняты переделом власти.
Брэд Кроуфорд — лидер Шварц, единственный человек, решившийся бросить открытый вызов Розенкройц. Его пророческий дар был редкостью даже среди параномов, поэтому ему многое прощалось…
Мужчина презрительно фыркнул, пробегая глазами отчёт оперативника, в котором говорилось, что оракул Шварц погиб в заминированной машине. Сейчас он уже точно знал, что Кроуфорд живее всех живых, и им ещё предстоит встретиться.
Айя белый крест
* * *
Телепат бродил за Айей по пятам, безумно раздражая этим красноволосого. Словно мало ему было ирландца, бесшумно преследующего его по всему дому и сверлящего спину жёлтым кошачьим глазом! Но у того хотя бы было оправдание -приказ начальства.
Айя всегда чувствовал потребность в личном пространстве, в одиночестве он чувствовал себя лучше всего, и постоянное присутствие немца давило на психику. Привыкнуть к нему было невозможно, как невозможно жить в одной комнате с бомбой. В очередной раз вздохнув, абиссинец подумал, что если бы пришлось выбирать между Шварц и шинигами, он с большим удовольствием остался бы с последними.
Взяв с полки первую попавшуюся книгу, он сел в кресло и попытался начать читать. Однако, почувствовав за спиной тяжелое дыхание, он не выдержал и обернулся:
— Тебе не надоело дышать мне в затылок?
Протянув к нему руки, Шульдих с наигранной радостью провозгласил:
— О, наконец-то его ледяное высочество обратило на меня внимание. Кстати, где благодарность за спасение твоей пропащей души?
После непродолжительной паузы Айя обречённо кивнул головой:
— Спасибо.
— И это всё, котёнок? — в глазах немца блеснула злость. – Что ж, получу свое, не спрашивая у тебя разрешения.
Примостившись на подлокотнике, Шульдих с силой прижал пленника к спинке кресла, собираясь поцеловать. Отвернувшись, Айя поморщился от боли в животе, ему показалось, что рана снова открылась. Ну почему всё это происходит с ним?!
Внезапно телепат поднялся и пересел на диван. В синих глазах промелькнуло нечто, похожее на обиду.
— Не люблю сломанные игрушки, — наконец, произнёс он, неловко затягиваясь сигаретой.
Лидер Вайс скрипнул зубами: сравнение с игрушкой его разозлило, и если бы сейчас рядом с ним была катана, да что там катана — любое холодное оружие, — то жизни Шульдиха угрожала бы серьёзная опасность. От кровожадных мыслей его отвлёк неслышно вошедший в комнату Кроуфорд:
— Фудзимия, вижу тебе и так не скучно. А я пришёл предложить тебе «миссию»…Или как вы, белые, это называете? Думаю, тебя заинтересует. Возможно, ты узнаешь что-то о своих друзьях.
Глава 4.
Йоджи искоса поглядывал на напарника, которого ему навязал Цукиено. Чем-то тот ему с первого взгляда не понравился — слишком много улыбается, без умолку болтая на отвлеченные темы – словно смотришь на собственное отражение в зеркале, вернее, таким Кудо был когда-то. Но сейчас Йоджи хотелось просто посидеть в тишине и подумать, и его раздражало, даже когда парень обращался к нему с банальными вопросами о самочувствии (чертов Оми, неужели нельзя было не акцентировать внимание на его временной потере памяти?) Кроме того, Хлоэ заменил его в Вайс, пускай, даже тогда в команде не было Айи.
Наконец, к ним подошла стюардесса и, излишне низко склонившись к Хлоэ, спросила, не желают ли они чего-нибудь прохладительного. Отрицательно качнув головой, Йоджи отвернулся к иллюминатору. Голова раскалывалась от мыслей об Аске и Айе. Как глупо вышло: он действительно обрел покой, его мечта о перерождении сбылась, но вернувшиеся воспоминания принесли столько боли! Хотя, нет, он все же тогда не хотел забывать…
Йоджи решительно снял кольцо с безымянного пальца, тут же почувствовав на себе осуждающий взгляд.
— Что-то не устраивает? – неожиданно для себя взорвался бывший балинез, — Да, это обручальное кольцо, но если бы не потеря памяти…
— Разве я что-то сказал? – на удивление мягко возразил напарник и отвернулся, демонстративно разглядывая стройные ножки стюардессы, разносившей по салону сок. – Хотя, вот что мне действительно интересно. Пока мы вместе, я имею право знать, за что рискую головой. Вчера мне приказали наведаться к тебе домой и кое-что забрать. Это было, нелегко, знаешь ли… Я завалил твое бывшее жилище цветами…и трупами. А теперь скажи, зачем такие сложности ради какой-то старой катаны?
Кудо сжал пальцы с такой силой, что хрустнули суставы:
— Я бы сам за ней сходил, но Оми запретил… Но я не могу встретиться с Айей, если не верну ему то, что он мне оставил. Эта катана принадлежит ему. Поэтому…
— Все ясно, можешь не продолжать. – Улыбнулся Хлоэ и закрыл глаза. – Разбуди меня через два часа, когда мы долетим до Нью-Йорка.
* * *
Оказавшись в Американском музее естественной истории, Айя внимательно огляделся.
Удивительно, как легко телепат мог манипулировать людьми. В связи с найденными древностями, охрана музей была усилена, и, естественно, их сразу же остановили. Айя только успел подумать, что, работай он как прежде в Вайс, ни за что бы не пошел сюда так открыто, когда Шульдих повернулся к нему, притянул за кисть руки, и, ухмыльнувшись охраннику, нагло поцеловал его запястье.
Айя был так поражен, что не сразу отдернул руку, но, секунду спустя, на его бледных щеках вспыхнули багровые пятна; потемневшие от гнева глаза встретили спокойный оценивающий взгляд бывшего врага:
— Айя, это просто плата. Раз уж ты не удосужился купить билет, я принимаю плату, чем хочу.
Пялившийся на них охранник вдруг глубоко вздохнул и начал медленно оседать на пол.
— Убью, — коротко ответил Айя, отдергивая руку, и уже собирался выполнить обещание, когда стоявшая неподалеку иномарка засигналила. Кроуфорда явно не устраивало уменьшение состава Шварц на одну единицу.
Воспользовавшись передышкой, Шульдих бесцеремонно втащил Айю в темный холл музея.
— Ксо, — выругался Айя, начиная сомневаться в правильности своего решения принять участие в этой вылазке. Что бы там не говорил оракул, трудно было надеяться встретить здесь кого-нибудь из бывших Вайс, особенно плейбоя, который сейчас, скорее всего, принимает участие в чайной церемонии. Вместе с женой.
Шульдих пристально смотрел на него, прикидывая возможность прижать задумавшегося красавчика к стенке, снова вдохнуть горьковатый аромат водяных лилий, которыми пахли волосы Айи и…Очень кстати оказался мысленный пинок Брэда, который ехидно посоветовал ему не умирать, пока задание не выполнено.
Вздохнув, Шульдих направился к лестнице, ведущей на второй этаж. Но ведь общаться с котенком ему не запрещали:
— Фудзимия, держу пари, свидания в музее у тебя еще не было! Впрочем, о чем это я…Знаешь ли ты, что такое свидание? Ну, почему молчишь?
— На идиотские вопросы не отвечаю.
— Да брось ты, — поморщился телепат, — когда у тебя будет еще одна такая памятная ночь? Ты, кстати не смотрел «Ночь в музее»? Ожившие экспонаты – это действительно жутко, — он не стал добавлять слово «смешно», чтоб не портить впечатление, в конце концов, красноволосый вряд ли оценит комедию.
— Может мне обратиться к древним святыням, чтобы заставить тебя заткнуться, или мне поможет оживший скелет Тираннозавра? – Фудзимия обогнал его, ускорив шаг. Они как раз проходили зал палентоологии. – А лучше забудем о романтике, и ты, наконец, скажешь, что мы здесь ищем.
Шульдих беззлобно фыркнул, но ответил:
— Ты в детстве не играл в индейцев? Держу пари, нет, ты же вырос в семье банкира. Такие плебейские игры не для наследника Фудзимии. Короче, мы здесь, чтоб покопаться в индейских табличках.
Несмотря на то, что зал было темно, он заметил, как напрягся Айя:
— Надеюсь, не те, что были потеряны после падения Эстет? Не желаю участвовать в этом фарсе.
— Нет, что пропало, то пропало, а участвовать тебе придется, при чем я уверен — в главной роли, иначе Брэд давно тебя лично убрал. У оракула было видение, что письмена на этих табличках связаны с последними событиями, в частности, с покушениями на тебя и Брэда. Археологи привезли их из старого индейского захоронения в Долине Смерти, что в Южной Калифорнии…. Сегодня, к полуночи, они должны быть расшифрованы. Мы должны опередить всех.
«Как удобно быть оракулом, — подумал Айя, сворачивая за телепатом в очередной коридор, — надеюсь только, что он не ошибся».
— Брэд сказал, закрытый зал должен быть где-то рядом, — спустя полчаса Шульдих остановился в узком коридоре. Айя жалел, что заранее не изучил карту музея, не представляя, как они найдут дорогу назад. «На мысленный голос Кроуфорда, что ли, идти?»
Резкий выстрел разорвал тишину. Айю спасли давние инстинкты: пригнувшись, он скользнул в угол, увлекая за собой Шульдиха:
— Это — предупреждение. Выходите с поднятыми руками, — несмотря на угрозу, голос звучал довольно нервно, — не знаю, как вы здесь оказались, но дальше вы не пройдете!
— Я думал, ты обо всех позаботился, — хмыкнул Айя в сторону телепата, который уязвлено скривился.
— Иногда встречаются устойчивые экземпляры! – бросил Шульдих, прикрывая глаза и сосредоточиваясь на мыслях другого человека. – Да и ты таких знаешь…
Когда голова охранника безвольно свесилась набок, а тело потеряло равновесие, телепат подошел и ударил его по затылку ребром ладони:
— Чтоб наверняка, — объяснил он Айе, который только пожал плечами. Проигрыш Шварц людям без особых способностей порой объяснялся просто. Что там Кроуфорд говорил про дар? Если его тренировать, можно добиться небывалых высот. Но у медали есть и обратная сторона. Привыкнув рассчитывать на сверхсилу, легко стать небрежным и упустить важную мелочь. Да и постоянно слушать мысли незнакомых людей не так уж приятно…
Телепат, тем временем, присел на корточки перед охранником и разжал его пальцы, чтобы спустя мгновение помахать перед носом Айи пластиковой карточкой:
— Все-таки хорошо, что мы его встретили. А то я не представляю, как бы мы проникли туда. – Он махнул рукой в сторону металлической двери в конце коридора. – Кажется, у тебя открылись параномальные способности после того покушения. Могу предположить, что это контроль над электроэнергией. Но ты не готов принять новые возможности, ты цепляешься за прошлое. Нельзя проводить инициацию, пока ты отвергаешь свой дар, последствия могут быть необратимы, а то и смертельны… К тому же, обесточив музей, мы можем потерять и то, зачем пришли. Поэтому сейчас ты – просто моя подстраховка…
* * *
Weiss kreuz
Сидевшие за пультами сотрудники мирно спали.
Айя внимательно рассматривал находившиеся под стеклом каменные таблички. Значки хорошо сохранились, хотя язык не узнаваем. Но рука сама потянулась прикоснуться к этим осколкам прошлого….
— Не смей, тут же сигнализация! — Шульдих с силой оттолкнул его в сторону, так, что Айя с трудом удержался на ногах. – Фудзимия, ты, что, решил собрать здесь всю полицию Нъю-Йорка? Даже мне может оказаться не по силу такое количество стражей порядка!
Айя растерянно взглянул на него: он и сам не понимал, что на него нашло. Когда-то он работал учителем истории, пусть и под прикрытием, и порой древние артефакты сводили его с ума. Скажем, его старая катана. Но ничего подобного этим камням ему видеть не приходилось…
— Если тебя, как и Эстет, интересуют прошлое, лучше прочитай текст на экране, пока я передаю информацию оракулу. На мой взгляд, полный бред.
Айя подошел к находившемуся на возвышении компьютеру, невольно испытывая восхищение к людям, сумевшим расшифровать загадочные письмена. Впрочем, понять удалось немногое:
— Мы, чье имя давно забыто, приветствуем своих далеких потомков и просим выслушать последнее слово. В треугольнике — три угла, три священных шестерки, наследие солнцеподобной Аматересу — снова проснутся ото сна, разбуженные смертью, запятнавшей чистоту одного из них. Каждый из углов несет в себе несокрушимую убийственную мощь, уничтожающую все на своем пути в случае пробуждения. Эту силу, пришедшую в движение, способен контролировать лишь тот, в чьих жилах течет наша кровь. Соединять наследие Аматерасу опасно, но также глупо оставлять шестерки друг без друга. Только мудрость откроет врата в грядущее, иначе — необратимый Апокалипсис. Но прежде найдите священные шестерки…
Если вы читаете это послание, то будьте готовы к Началу Конца, ибо ничто живое не вечно.
Первым знаком погибающего мира будет вода. Когда кровь нечестивого сердца оскорбит дух священной шестерки …
Да отчистятся ваши души от скверны, да пребудет с вами благословение Небес.
Кроуфорд с силой сомкнул ладони на руле, стараясь не слушать продолжавшего мысленно возмущаться Шульдиха. Все оказалось гораздо хуже, чем он думал.
«Эй, оракул, это какая-то глупая шарада, лучше бы ты выбрал миссию, где можно от души пострелять. И какого черта ты сказал, что мы встретим здесь Вайс? Теперь рыжик сомневается в твоей компетентности и считает, что мы его просто используем…»
Кроуфорд поправил очки на переносице:
«Ты хочешь сказать, Кудо и его напарника вы там не встретили? Невероятно, чтоб мои видения обманывали…Скорее, это какой-то временный сбой, разобраться бы еще, что его вызывает…»
Перед глазами все поплыло, выступившая на теле испарина и сильная дрожь, как тогда, перед взрывом. Черт возьми, как же не вовремя!
…Огромное здание с зеркальными стенами венчал стеклянный колпак. Слышались громкие голоса, сверкали вспышки фотоаппаратов…
— Смотрите, прибыл мэр Лос-Анджелеса! Он проведет церемонию открытия?
…Ребенок лет десяти уцепился за руку стройной блондинки:
— Мамочка, ну пошли, посмотрим на это чудо! Такая огромная башня! Спорю, самая высокая в мире!
— Да, не зря ее назвали «Сад Жизни», — восклицает корреспондентка, беря в руки микрофон.
…Здание поражает не только размерами, но и оригинальным дизайном: чаша фонтана оформлена в виде человеческого сердца, увеличенного в десятки раз, по сосудам поднимается жидкость, окрашенная в красный цвет. И это только один из фонтанов…
…Кто-то восхищенно хлопает в ладоши:
— Этот фонтан затмит великолепие Bellagio, который пока на реконструкции! Кстати, он совсем близко отсюда, но, к сожалению, мы сможем увидеть его только летом.
…Радостную суету прерывают громкие крики…
…Треск разбитого стекла, дрожь земли под ногами. Люди бросаются в разные стороны… .
Вода вперемешку с острыми осколками и кровью… Фонтан — сердце разлетается на куски…Вода, вода повсюду…..
«Кроуфорд, вот только не надо хрипеть вместо того, чтобы мне ответить. У тебя там какие-то проблемы? Хотя погоди-ка… Кажется, нам пора срочно сваливать. У нас гости, и это вовсе не котята. Я чувствую присутствие еще одного телепата».
«Выбирайтесь оттуда немедленно, вы должны быть в Лас-Вегас через два дня, иначе нам уже ничто не поможет. Кажется, я знаю, где искать первую шестерку», — измученный видением оракул отключил ментальную связь…
Шульдих с улыбкой обратился к Айе:
— Кажется, нам все-таки придется драться.
Четверть часа спустя Айя устроился на заднем сиденье, довольно небрежно поддерживая полуживого телепата, который, все это время пытался защитить их разумы от навязанного неизвестным параномом желания сдаться. Кроме этого, прибывший телепет никак себя не проявил. «Молокосос», — презрительно высказался Шульдих в его адрес. Айя вырубил парочку людей на выходе, сломав одному шею, а другого, ударив поддых. Охранная сигнализация музея сработала, едва они сели в машину, но Кроуфорд отчаянно рванул с места, успев скрыться до прибытия полиции…
* * *
Остановив машину на пустынном холме, они наблюдали за музеем, окруженным десятком машин.
— Там полно полицейских, мы опоздали, — сказал Хлоэ, – интересно, что случилось?
Йоджи, который мирно курил в сторонке и думал о чем-то своем, убедившись в крахе миссии, включил в машине радиоприемник. Женский голос сообщил:
— Сегодня ночью группа неизвестных устроила налет на музей. Грабителей не интересовали исторические ценности, зато последняя экспозиция, которая должна была стать главным событием года, безвозвратно потеряна. Сочувствуем профессору Н. и его ассистентам.
— Мрак, — вздохнул Йоджи, когда увидел на своем мобильном сообщение от Цукиено:
«Кроуфорд связался с Наги с помощью мысленной связи. Срочно выезжайте в Лас-Вегас на открытие нового развлекательного Центра. Кажется, нам угрожает что-то серьезное.
PS: с ними – Айя»
Неплохой альтернативный вариант событий аниме. Мне так не хотелось верить, что все так печально закончилось — Вайс распались, Йоджи потерял память, они с Айей навсегда расстались. Но, если общая опасность вдруг соберет их вместе, смогут ли герои понять и принять друг друга?.